Самым старшим из моих школьных друзей был Петр Тимофеевич Качанов. Все Качановы родом из деревни Плотбино Тасеевского района. Красивые места, красивая деревня, к сожалению, бывшая.

Семья Качановых была большая, жили дружно, работать умели. Колхоз «Победа» занимался семеноводством, обеспечивая семенным зерном все колхозы района. В благоприятные годы колхозы района получали хороший урожай до 30 и более центнеров с гектара. 

Перед войной отец Петра Тимофей Прокопьевич устроился работать лесником в Тасеевский лесхоз, и семья переехала жить в Тасеево. Здесь Петя пошел в первый класс Тасеевской средней школы № 1. В начальных классах он учился у Доры Сергеевны Боровковой. Класс был большой, беспокойный, мальчишки все рослые, а Петя был самым маленьким, но самым непослушным. Однажды на уроке он что-то натворил, и Дора Сергеевна поставила его, чтобы он успокоился, но он еще больше завредничал (обычная реакция мальчишек). Тогда учительница приказала выйти из класса, чтобы он не мешал вести урок. Ну, тут уж Петя разошелся всерьез, назревал скандал.

Пришлось Доре Сергеевне попросить ребят вывести его в коридор. Да, попробуй вывести, когда он так вцепился в парту, что не оторвать. Тогда ребята подняли парту вместе с Петей вверх, и через открытую классную дверь торжественно вынесли его, как на троне, в школьный коридор, где он в одиночестве быстро остыл. Об этом случае мне рассказывала Дора Сергеевна и сам Петр, уже будучи взрослым.

Хоть и маленьким ростом был Петя, но характер был бойцовский, в обиду себя не давал, если кто пытался обидеть или унизить, бросался в рукопашную бесстрашно. Такой характер остался у него всю жизнь. Хотя без причины никогда драку не затевал.

Когда началась война в 1941 году с немецко-фашистскими захватчиками, все четыре брата Качановы ушли на фронт.

Первым погиб отец Пети под Москвой, потом еще 2 брата. Остался живым самый младший – Степан. Он всю войну воевал в разведке, дошел до Берлина, расписался на рейхстаге и возложил камень в основание памятника воину-освободителю в Берлине. После Победы его дивизию отправили на Восток, где Степан принял участие в войне с Японией и погиб в Маньчжурии. Так война забрала всех братьев Качановых.

Петя с матерью жили вдвоем в маленьком домике на улице Кирова в Тасееве. Потом так сложились обстоятельства, что ему два года пришлось жить совершенно одному. Трудно прожить одному даже взрослому человеку, а подростку в 12-13 лет, да в военное время, еще намного тяжелей. Но он выдержал это испытание судьбы и школу не бросил. Сам копал и садил огород, заготавливал дрова, убирался по дому, то есть, все делал сам, вел все домашнее хозяйство. Помогали выжить рыбалка, охота, таежные ягоды и грибы, да упорный характер. А увлечение рыбалкой сохранилось у него на всю жизнь. Потом, уже во Львове, он вел в городской газете рубрику «Советы рыболова». Ну, конечно, помогали родственники из д. Плодбино, но им также жилось трудно в годы войны.

В старших классах в школе Петр был одним из лучших и в учебе, и в спорте, и в общественных делах. Он обладал феноменальной памятью, постоянно читал со сцены в праздничных концертах стихи русских и советских поэтов, на память читал всю поэму Лермонтова «Гусары», сам сочинял стихи в школьную стенгазету и даже школьное сочинение по литературе на выпускном экзамене написал стихами. Участвовал в постановке спектакля «Золушка».

А по математике ему не было равных в школе. Любую задачу мог решить с ходу. Недаром наш завуч Незнамов Владимир Андрианович, преподававший математику в их классе, когда уезжал на какие-то совещания, поручал вести уроки по математике вместо себя Качанову, и он это делал уверенно, а класс воспринимал такие замены совершенно серьезно.

После окончания школы Петр уверенно и легко поступил в Новосибирский институт железнодорожного транспорта, но проучившись полгода, бросил учебу из-за материальных трудностей, да и понял, что это не для него. Полгода отработал учителем математики и физкультуры в Суховской средней школе, а осенью был призван в армию, служил на Дальнем Востоке. Потом подал рапорт командиру части с просьбой направить его в военное училище в город Благовещенск. Закончив училище, он служил в различных частях Дальнего Востока, а в 1961 году поступил в Высшую военную Академию имени Фрунзе в Москве.

Когда сдавал вступительные экзамены в Академию, встретил там земляка-тасеевца, также выпускника Тасеевской средней школы № 1 Серебряникова Виктора, и они вместе проучились 3 года в одной группе, где Качанов был парторгом. Потом, на одной из сессии, встретили еще одного тасеевца – Кондакова Вадима, тоже нашего одноклассника. Он учился в этой же Академии, только на заочном отделении. Вот так получилось, что в Высшей военной Академии СССР одновременно учились трое наших тасеевцев, выпускников средней Тасеевской школы № 1. Не каждый, даже крупный город, имел такое представительство одновременно, а наше сибирское, таежное, глухое село Тасеево имело. Правда, такое явление было, наверное, единственным. Учились потом наши выпускники в различных академиях, но чтобы одновременно трое, такого я не припомню.

После окончания Академии Петр Тимофеевич получил назначение во Львовское военно-политическое училище, где и работал до ухода на пенсию. В 70-е годы ему предложили поработать за рубежом, и он 4 года был военным советником в далекой африканской стране Эфиопии. Он работал в столице этой страны – городе Аддис-Абебе при главном штабе эфиопской армии. Жил, как и другие представители дипломатической миссии, в пригороде столицы в военном городке, общался со штабными офицерами эфиопской армии и ездил на полигон для отработки тактики.

В Эфиопии находился «полюс жары» – место, где температура достигает +56 градусов по Цельсию. Это самое жаркое место на нашей планете. Нам это трудно даже представить, а вот Петр Тимофеевич спокойно переносил такую жару. Он рассказывал, что когда выезжали на полигон, это высохшее озеро, то он всегда наливал 2 фляжки воды и замораживал в холодильнике. А на завтра брал их с собой, привязывал на ремень, и ему хватало на целый день. Даже эфиопцы-офицеры подходили к нему и просили глотнуть из фляжки. Но там был такой режим, что в полдень, в самую жару, работа прекращалась, и все люди укрывались в тени.

Самое интересное событие было в их городке, когда по инициативе Петра соорудили русскую парную баню и по субботам парились в ней березовыми вениками, а после бассейна наслаждались холодным пивком. Эфиопцы сперва удивлялись, приглядывались, а когда попробовали сами, то стали убежденными поклонниками таких процедур. Представляете – русская баня на полюсе жары. Такого Африка еще не видела.

Был еще один интересный эпизод в его африканской жизни. В Эфиопии часто возникали междоусобные войны. Однажды бойцы офицерской армии вели бой с отрядом сепаратистов. Качанов, как военный советник, находился при штабе государственных войск и наблюдал за боем. И вдруг солдаты не выдержали огня сепаратистов и начали в панике покидать свои окопы. Эфиопские командиры не могли задержать отступающих. Тогда Качанов выскочил перед бегущими и выдал им такого крепкого, соленого, русского трехэтажного мата, что солдаты, хотя не знали русского языка, но остановились. А со стороны сепаратистов вдруг по-русски кто-то крикнул: «Эй, ты, русский! Как ты сюда попал?». В ответ: «А тебя какой черт занес сюда!». Огонь прекратился и бой закончился.

Я встречался с Качановым в Тасееве, когда он приезжал к матери, пока она была жива и последний раз, когда он приезжал ее хоронить. Мы еще в тот приезд съездили на озеро Маслеево, порыбачили, сварили ухи и потом до рассвета слушали его рассказы и стихи. Память у него сохранилась отлично, он мог читать стихи часами.

Два раза я был у него во Львове, когда ездил в санаторий «Трусковец». У него была квартира в центре старого Львова, со старинными домами, узкими улочками, мощеными дорогами, и дача на окраине города, которую он сам один построил и содержал.

Петр Тимофеевич был человек эрудированный, много повидавший и переживший, интересный собеседник, общительный и веселый. Сибирь он вспоминал всегда с чувством гордости и сыновней преданности, гордился, что он сибиряк. Все знакомые и сослуживцы по работе уважали его за твердый характер и готовность помочь.

В начале 90-х, когда начался распад СССР, он переехал с семьей в город Николаев, где жил его сын. Мы с ним еще поддерживали переписку, он звал порыбачить в Азовском море, но так и не получилось, нашего друга не стало.

Владлен МАНИН